 |
| Фото: Beer7.Net |
Вопрос о допустимости переговоров с агрессорами, террористами, просто бандитами очень сложный, и у сторонников такого рода переговоров всегда имеется практически неопровержимый довод о том, что лучше попытаться договориться, чем поставить под угрозу многие жизни, не использовав имеющиеся шансы их сохранить. Разговаривать с любыми мерзавцами всегда лучше, чем стрелять. Эта точка зрения, разумеется, принимается не всеми, но и не существует доводов, позволяющих ее полностью опровергнуть. Соответственно, в Израиле, где политический процесс с самого начала существования государства во многом сводился к горячим спорами, а порой и жарким конфликтами по поводу переговоров и возможных договоренностей с окружающими нас и находящимися внутри нас арабами, эта тема представляется вечной. И в каждый данный момент времени спорят о договоренностях, состоявшихся и несостоявшихся, прошлых, настоящих и будущих, сиюминутных и долгосрочных, словом, любых. Даже традиционное для всего мира разделение на правых и левых в израильской политике совершенно особое. Левые, начиная с Бен Гуриона, считают необходимым и возможным договориться с арабами и достигнуть прочного мира. Правые, начиная с Жаботинского, полагают, что в обозримой перспективе, при всей желательности таких договоренностей, достичь их невозможно.
На практике, однако, переговоры приходилось вести и левым, и правым. И, надо сказать, что у, казалось бы, ястребов с правого фланга добиваться этих договоренностей получалось совсем не хуже, а то и лучше, чем у голубей с левого. Достаточно вспомнить подписанный Бегиным знаменитый договор в Кемп-Дэвиде, по условиям которого Израиль отдал около 80% контролировавшейся им на тот момент территории и получил длящийся вот уже более 40 лет мир с силььнейшей арабской страной - Египтом. Прав ли был Бегин и стоило ли оно того, обсуждать сейчас, конечно, можно, но это будет обсуждение совершенно исторического свойства. Безумцев, которые бы предлагали нарушить кемп-дэвидский мир и развязать войну с Египтом за возврат Синайского полуострова, в израильской политике нет. Также нет ни политиков, ни историков, которые бы уличали Бегина в том, что он, ведя переговоры и подписывая соглашения с Садатом, обвинял своих внутриполитических оппонентов в намерении сдать Египту тот самый Синайский полуостров.
Но то был Бегин. А сейчас другой Ликуд, и другие люди во главе Ликуда. Нетаниягу, в партийном смысле являясь преемником Бегина и Шамира, в кресле премьер-министра сменил Переса, победив его на выборах. Естественно, кампанию 1996 года Нетаниягу строил на критике Соглашений Осло. Первое, что он сделал, сам став премьером, — заявил о своей верности этим соглашениям. И, доказывая эту верность, тут же подарил Арафату Хеврон. Затем он провел в Уай-Плантейшн вблизи Вашингтона еще одни переговоры с Арафатом (и его советником Ахмадом Тиби, да-да, тем самым) и тоже безвозмездно отдал раису еще примерно одну седьмую Иудеи и Самарии. Просто так, чтобы показать свою добрую волю. Чуть позже, будучи министром правительства Ариэля Шарона, Нетаниягу голосовал за изгнание евреев из Гуш Катифа. Вновь став премьером в 2009 благодаря жесткой антихамасовской риторике, включая обещания уничтожить власть ХАМАСа в Газе, Нетаниягу второй десяток лет стремится к урегулированию с этой властью и всячески способствует ее щедрому финансированию. В 2011 году Нетаниягу и его министры из Ликуда заключили с террористами из Газы «сделку Гилада Шалита», освободив 1027 палестинских боевиков, многие из которых продолжили убивать израильтян. Рассказывать о тысячах ракет, снарядов и прочих смертоносных плодов урегулирования из Газы в 2018, 2019 и уже 2020 я не буду. Об это все жители Израиля слышат и читают каждый день, а жители юга страны видят и слышат на улицах своих городов, в своих дворах и за окнами своих жилищ.
Возможно, вы удивитесь, но во всем этом я премьер-министра не обвиняю. Такова его политика, и многие граждане, отдавая ему свой голос, эту политику поддерживают. Что ж, они в своем праве, а он в своем. Но вот какое право у Беньямина Нетаниягу я отрицаю — это право вести кампанию при помощи откровенных фальсификаций. Вот уже второй раз, перед сентябрьскими и перед ближайшими, мартовскими, выборами Нетаниягу обвиняет всех своих политических оппонентов в левизне и готовности отдать Израиль в руки арабов во главе с (да-да, тем самым) Ахмадом Тиби. Это, по словам ликудовской пропаганды, собираются сделать все, кто не является Нетаниягу и группой его поддержки. И прежде всего, — почему-то Авигдор Либерман.
Факты же таковы: В 1996 году из-за сдачи Хеврона между ближайшими партнерами — Нетаниягу и Либерманом — возникли серьезные разногласия. Генеральный директор министерства главы правительства Авигдор Либерман хотел подать в отставку, и Нетаниягу с трудом уговорил его остаться. Впрочем, ненадолго, и в 1998 году из-за соглашения в Уай-Плантейшен Либерман покинул и должность, и Ликуд, и с тех пор оппонирует Нетаниягу с позиции председателя партии Наш дом — Израиль. Он и возглавляемая им партия голосовали против изгнания евреев из Гуш Катифа и всей программы размежевания. Министры от НДИ Либерман и Ландау голосовали против «сделки Гилада Шалита», в 2016 году Либерман категорически возражал против извинений Нетаниягу перед президентом Турции, исламистом и антисемитом Эрдоганом из-за вполне законного ареста флотилии «Мармара». В 2018 году Либерман подал в отставку с поста министра обороны из-за своего несогласия с капитуляцией правительства Нетаниягу перед ракетным террором из Газы. Я опускаю многие эпизоды вроде постыдной эпопеи с незаконным арабским поселением Хан аль-Ахмар, Программы защиты Севера и др. ради экономии места.
Всего сказанного вполне достаточно, чтобы утверждать, что далеко не все оппоненты Нетаниягу – левые. Вполне очевидно, что разногласия с премьер-министром имеют также и правые — куда более последовательные правые, чем он сам. Будь он действительно таким правым, каким стремится показать себя, по крайней мере, русскоязычным избирателям, всего вышеперечисленного просто не могло бы случиться. Да, возможно, что, как говорил Шарон, обосновывая «размежевание с Газой», «из кресла главы правительства многое видится иначе, чем из кресла главы оппозиции». Но Шарон тем самым честно признал изменения своего курса с правого на левый. А Нетаниягу продолжает без всяких на то оснований доказывать, что верность ему лично есть единственный критерий принадлежности к правому лагерю в Израиле. Такого копирайта у него нет — ни по праву, ни по фактам.
Любой сколько-нибудь внимательный наблюдатель двадцать с лишним лет ясно видит, что Либерман — оппонент Нетаниягу именно справа. И обмануть в 2020 году криками «левые хотят украсть у Биби корону» не получится. Слишком много доказательств говорит об обратном.
Александр Осовцов
Комментариев нет:
Отправить комментарий