Поздней осенью 1991-го я пришел в тель-авивскую квартиру довольно известного израильского драматурга, одного из виднейших деятелей местного литературного процесса, непременного члена всевозможных редколлегий, жюри и рекомендательных комиссий. Собственно, так мы и познакомились: он рекомендовал к изданию нечто мною написанное.
Обстановка была уютной, хозяин приветливым; мы говорили о литературе, о гигантской волне тогдашней алии, о национальной и культурной идентичности и повсюду обнаруживали общую базу для взаимной симпатии. Как ни крути, это выглядело началом новой многообещающей дружбы. Хозяину часто звонили; в такие моменты он извинялся и прерывал разговор. Закончив одну из коротких бесед, он положил трубку и повернулся ко мне:
«Йоси Сарид… вы, конечно, слышали о нем…»
Я кивнул: конечно, слышал. Хозяин запнулся и, словно вспомнив о чем-то, остановил на мне задумчивый взгляд.
«Вы ведь живете в Нетании, не так ли?»
«Уже нет, - с гордостью истинного сиониста ответил я. – Мы переехали в Шомрон, в Бейт-Арье. Это за зеленой чертой. Живем в караване и строимся. Прекрасное место и замеча…»
«Ну почему?! – вдруг прервал меня видный литпроцессор и досадливо хлопнул себя по коленям. – Ну почему все вы такие правые?! Почему?!»
Обстановка была уютной, хозяин приветливым; мы говорили о литературе, о гигантской волне тогдашней алии, о национальной и культурной идентичности и повсюду обнаруживали общую базу для взаимной симпатии. Как ни крути, это выглядело началом новой многообещающей дружбы. Хозяину часто звонили; в такие моменты он извинялся и прерывал разговор. Закончив одну из коротких бесед, он положил трубку и повернулся ко мне:
«Йоси Сарид… вы, конечно, слышали о нем…»
Я кивнул: конечно, слышал. Хозяин запнулся и, словно вспомнив о чем-то, остановил на мне задумчивый взгляд.
«Вы ведь живете в Нетании, не так ли?»
«Уже нет, - с гордостью истинного сиониста ответил я. – Мы переехали в Шомрон, в Бейт-Арье. Это за зеленой чертой. Живем в караване и строимся. Прекрасное место и замеча…»
«Ну почему?! – вдруг прервал меня видный литпроцессор и досадливо хлопнул себя по коленям. – Ну почему все вы такие правые?! Почему?!»